Александр Лукашенко любил повторять: мы - гордый народ, нас бесполезно пытаться "наклонять", в земляки пойдем, но не поддадимся давлению. Но жестокая реальность опрокинула горделивые пропагандистские тезисы. Беларусь оказалась банкротом, а ее руководство вынуждено вымаливать подаяние, дабы выжить.

Дожились: на днях Лукашенко с гордостью объявил своему народу, что Россия согласилась дать кредит в 6 млрд. долларов и поэтому, дескать, мы спасены. А ведь несколько лет назад Лукашенко гордо заявлял, что в отличие от некоторых соседних стран Беларусь не попала в долговую кабалу, что нашим детям и внукам не придется расплачиваться за внешние займы. Даже еще год назад власти стыдливо скрывали от населения факт, что страна выживает за счет иностранных кредитов. А сегодня это объявляют панацеей.

Совершенно понятно, что Лукашенко извещая белорусов о якобы уже гарантированном гигантском российском кредите, пытался сбить девальвационные ожидания, остановить рост внебиржевого курса рубля, успокоить население, бизнес, убедить людей, что валютный рынок скоро стабилизируется, придет в норму.

Однако это не удалось, все произошло с точностью до наоборот. Уже после заявления Лукашенко обменный курс рубля стремительно пошел вверх, начался ажиотажный спрос на потребительском рынке (народ сметал все от холодильников до соли), появились очереди у банкоматов. Это означает, что общество потеряло доверие к президенту. А это первый шаг к кризису легитимности.

Граждане, не восприняв всерьез заявление Лукашенко, интуитивно заподозрив неладное, оказались совершенно правы. Вскоре выяснилось, что сообщение о 6 млрд. долларов российских кредитов в этом году - полный блеф. Не до конца понятно, зачем Лукашенко понадобилось обнародовать информацию, не соответствующую действительности.

Оказалось, что на самом деле Россия вообще не собирается напрямую кредитовать Беларусь. Выделить кредит нашей стране готов Антикризисный фонд ЕврАзЭС. В течение трех лет Беларусь может получить 3-3,5 млрд. долларов, причем в этом году - только 1,2 млрд. долларов.

А еще 3 млрд. долларов, о которых говорил глава Беларуси, это вовсе не российские кредиты, а деньги, которые Беларусь должна получить от продажи своих предприятий. Продавать придется российским кампаниям. Эта насильственная приватизация является условием выделения кредита из Антикризисного фонда ЕврАзЭС. Об этом заявил министр финансов России Алексей Кудрин. Правда, премьер Беларуси Михаил Мясникович отрицал, что РФ выдвигает такое условие. Но это уже стало правилом, что после переговоров стороны трактуют итоги диаметрально противоположным образом.

Очевидно, что официальный Минск будет по обыкновению придерживаться тактики: все обещать, подписывать документы, но не выполнять обязательств. В Москве это понимают, там хорошо изучили все повадки белорусского руководства. Поэтому не случайно, что кредит будет выдаваться частями в течение трех лет, надо понимать, по мере выполнения Минском российских условий. И даже в этом году Беларусь получит деньги двумя траншами: в июне и сентябре.

Таким образом, жесткая позиция Москвы в отношении Минска создает новую реальность и позволяет сделать несколько выводов.

Во-первых, нынешняя ситуация не есть возвращение к тому периоду до 2007 года, когда Беларусь, находясь в жестком конфликте с Западом, дружила с Россией, получая от нее обильные субсидии. Теперь Москва проводит в отношении нашей страны прагматичную политику и давать деньги просто так не собирается. Отсутствие у Беларуси европейского вектора, невозможность балансировать между Востоком и Западом позволяет Кремлю выкручивать белорусскому партнеру руки и эффективно добиваться своих целей.

Во-вторых, отказ России выделить 3 млрд. долларов кредитов в этом году означает, что Беларусь вступила в период долговременных и серьезных экономических проблем. Поскольку загасить валютный кризис кредитами не удастся, экономика страны попадает в полосу турбулентности.

Первым следствием облома с российским кредитом стала официально объявленная с 24 мая девальвация белорусского рубля на 56%. Больше двух месяцев власти всячески сопротивлялись этому, рассчитывая с помощью множества обменных курсов как-то выкрутиться, дождаться помощи от России и сохранить лицо. В итоге только усугубили ситуацию.

Если бы Нацбанк пошел на девальвацию в марте, можно было ограничиться падением курса белорусского рубля на 20%. Однако страх, экономическая безграмотность, неразумное упорство и политическая близорукость привели к тому, что девальвацию все же пришлось проводить, но уже на 56%. Вдобавок поставили экономику на дыбы, получили целый букет других проблем: инфляцию, безработицу, ажиотажный спрос на валюту и товары и пр. А главное - кризис доверия общества к власти.

Все это говорит о том, что Лукашенко за 17 лет нахождения у власти элементарно утратил свое знаменитое политическое чутье, способность принимать выверенные и точные решения. Возможно, это последствия психологической травмы, полученной в неб последних выборов, 19 декабря 2010 года, когда на площадь вышли десятки тысяч протестующих людей. А пенсионеры, возглавляющие экономический блок правительства, элементарно не способны вести реформаторскую линию.

Нынешняя девальвация - это только первый жестокий удар по уровню жизни населения и одновременно по репутации политического руководства. Ведь обещание стабильности и средней зарплаты в 500 долларов было главным предвыборным лозунгом Лукашенко. Теперь все это с грохотом рушится. Дальше последуют новый скачок цен, сокращение бюджетных расходов, тот же дефицит валюты и проблемы с импортом. Ибо кредит в 1,2 млрд. долларов в этом году не спасает.

Белорусские власти лишились возможности лавировать, вступили на настоящее минное поле, когда любой шаг грозит неприятными социальными последствиями.

В-третьих, белорусская социальная модель исчерпала себя и больше нормально функционировать не может. Ее кризис стал очевидным уже не только для экспертов, но и для общества. Другой вопрос, стало ли это очевидным для бессменного президента. Во всяком случае, месяц назад, выступая с посланием в Национальном собрании в самый разгар валютного кризиса, он пропел гимн особому белорусскому пути. Судя по всему, это была лебединая песня. А еще буквально неделю назад Лукашенко твердо отверг возможность реформ, которые нам, мол, "подбрасываются" извне.

Однако страна встала перед необходимостью системной трансформации. То, что другие посткоммунистические государства осуществили еще в 1990-е годы, нам предстоит проделать только сейчас. Либо власти начнут проводить реформы самостоятельно, либо под давлением кредиторов (России), либо под угрозой социального взрыва.

В-четвертых, приватизация белорусских предприятий российским капиталом, переход "фамильного серебра" в руки соседнего государства будет означать не только лишение Лукашенко значительной части экономической власти, но и ограничение суверенитета Беларуси. Влияние РФ на союзника значительно возрастет.

Итак, для Беларуси завершается целая эпоха, рушится пропагандистский конструкт власти, миф о незыблемой стабильности. Новая реальность обещает быть жестокой и безжалостной. Какие процессы вызовет она в белорусском обществе - это отдельная большая и сложная тема.